слабые отголоски минувших дней долетают до сонного сознания словно призрачные воспоминания: яркие, обрывочные, навязчивые. вся ее жизнь проносится перед глазами чередой моментов — они клубятся, вытесняют друг друга, обволакивают и исчезают, растворяясь подобно сизой туманной дымке по утру. рико в очередной раз переворачивается со спины на бок; в полудреме, она небрежно поправляет свои темные волосы, что раскинулись, подобно всплеску воды, сминает под собой подушку и невольно открывает глаза. не спится. в голову лезут тревожные мысли — одна хуже другой.

в полумраке гостиничного номера все кажется чужим, кроме нее. курои лежит рядом, ее дыхание тихое и размеренное; они так и уснули в одной кровати, болтая о всякой ерунде. в блеклом лунном свете что тускло освещает небольшую комнату, рико внимательно рассматривает черты ее лица — она знает их все наизусть: от маленьких морщин до родимых пятен, от чуть вздернутого носа до острых скул. очень скоро им придется попрощаться навсегда и от одной только мысли сердце рико сжимается до щемящей боли в груди.

ей страшно.

она смотрит на курои словно в последний раз, мягко касается ее щеки, убирает непослушные пряди челки за ухо и поджимает губы, смаргивая подступающие слезы.

долг. судьба. предназначение. слишком громкие слова для ребенка, не успевшего почувствовать вкус жизни. есть ли у нее выбор? есть ли у нее право, чтобы жить? не слишком ли эгоистично ставить свои желания в противовес всему магическому миру?

она всегда знала, что ее ждет и смиренно принимала отведенную ей роль: жила так словно момент слияния никогда не наступит — сладкий самообман, чтобы банально не сойти с ума. но тень сомнений все равно не обошла ее стороной — тревога стала верным спутником. рико никогда никому не рассказывала о паразитирующих ее разум мыслях — принципиально держала все в себе, не желая втягивать окружающих в смертельный водоворот отчаянья и безысходности. она не хотела чтобы ее жалели; скрывать свои переживания под маской звонкого смеха и широкой улыбки оказалось не сложно — спектакль в который верили все, кроме нее. курои понимала все без лишних слов, но не смела рушить хрустальный замок возведенный чужими стараниями.

рико садится на край кровати, вытирает влажные от слез глаза тыльной стороной ладони и всматривается в окно — море этой ночью на удивление спокойно и безмятежно, круглая луна повисшая высоко в небе мягко отражается на водной глади. морской пейзаж пленит и манит; рико хочет еще раз пройтись босиком по мокрому песку, посидеть на берегу, побыть в одиночестве, ощутить ночную прохладу каждой клеточкой кожи и сохранить это воспоминание как самое дорогое и ценное, в надежде на то, что никто его у нее не отнимет.

вот только…

останется ли оно с ней после слияния или же тенген поглотит ее без остатка?

что будет после?

она гонит прочь от себя мрачные мысли и тихо крадется к двери на цыпочках, ступая аккуратно, стараясь не разбудить курои. затаив дыхание, она проворачивает замок и раздавшийся щелчок кажется оглушающим в немой тишине. рико пугливо оборачивается и облегченно выдыхает — ей удалось остаться незамеченной. она толкает дверь и та, распахнувшись меньше чем на половину, застревает не позволяя девушке протиснуться в коридор. рико недоуменно вскидывает брови и вновь толкает дверь, но та не поддается. в образовавшуюся щель она просовывает голову и оглядывается по сторонам. заметив сатору, уснувшего на стуле возле их номера она раздраженно поджимает губы и продолжает толкать дверь рывками, в надежде что он все же проснется и соизволит прибрать свои длиннющие ноги что забаррикадировали выход.

она старается не шуметь (настолько насколько это вообще возможно) и как только проем становится чуть шире — протискивается, втягивая живот. рико предусмотрительно закрывает дверь, чтобы шум снаружи не разбудил курои и встает напротив своего горе-охранника, укоризненно упираясь руками в бока.

— эй ты! — обращается она к нему, задрав нос, но ответной реакции не следует. рико наклоняется к юноше, с интересом разглядывает его красивое лицо и щелкает перед ним пальцами.

конечно, она вполне могла оставить его в покое и молча отправиться по своим делам, однако дикое желание отчитать юношу за халатное исполнение своих обязанностей клокотало в ней бушующей волной. одна лишь мысль о том, что курои могли снова похитить заставляла ее волноваться больше обычного.   

она снимает с него очки и крутит в руках, после чего надевает на себя и скрещивает руки на груди.
— слышишь меня? — она склоняет голову на бок и в какой-то момент даже завидует такому крепкому сну — вот бы ей так.
— как ты посмел уснуть? а если бы на нас снова напали? просыпайся давай! — рико с силой пинает его по ноге и смеряет надменным взглядом, гордо возвышаясь над ним словно монумент.
— интересно, как отреагирует твой дружок, когда узнает, как сладко ты пускал слюни, «охраняя» нас, — ее губы растягиваются в нахальной ухмылке и она старается тут же подавить ее, чтобы придать своему образу серьезности.

— пожалуй, я готова закрыть глаза на твою некомпетентность, если ты добудешь мне поесть, — торжественно заявляет рико и поправляет очки на переносице.
— идем, — она кивает в сторону лифта, — быть может нам удастся пробраться на кухню и стянуть от туда что-нибудь вкусненькое, — рико сцепляет руки в замок за спиной, поворачивается на пятках, скрипнув пушистыми тапочками и следует вдоль коридора.
— не заставляй меня ждать.