Жизнь – дерьмо, если честно.
Так думает Марат. Стабильно раз в месяц и каждый раз, когда ссорится с Собакевич. Как сегодня, когда слово за слово, тарелка за кружкой. Они разбивали посуду, как друг друга и это всегда выпадало нерастворимым осадком в его голове.Сука. Марат пинает какой-то мелкий камушек и дергает из кармана пачку сигарет, закуривая. Его проблемы – масштабны, но так думает каждый о своих проблемах, потому что чужих не знает. Марат не особенный и он это знает. Марат не особенный для Тамары и его это сука бесит. Еще Марат знает, что после пары сигарет станет легче, а завтра – еще легче. Поэтому он здесь. Ночью на улице нагуливает сон, чтобы не лежать как придурок в кровати, обдумывая каждое едкое слово, которым потом будет ее травить. Утром он уже не будет думать, а через неделю будет думать о том, чтобы извиниться. И так по кругу. Круговорот долбоеба в природе.
Проходя рядом с шумной компанией, Марат обычно напрягается, но в этот раз даже не слышит, что его окликнули. Ничего серьезного, просто стреляют сигарету, и он отдает пачку, в которой оставалось три штуки. Ему не жалко яда и для других, но зажигалку просит вернуть. Она ему нравится. Поэтому, когда он слышит шутливое «не-а» тянет свою тень к толпе уебков. Ее хватает на каждого, и они застывают. Веселые лица сменяются ужасом. Он делает шаг, и они навстречу. Он протягивает руку и каждый из них тянет ему руку в ответ.
– Спасибо. – Марат забирает зажигалку и идет дальше. Многие скрывают свои способности, другие – используют на благое или не очень дело. Марат из тех, кто пользуется ими в бытовом режиме: тень вместо подставки для телефона или когда не хочется пачкать пальцы о приправу для чипсов. Удобно. Так, о чем это мы? Ах да, жизнь – дерьмо. Способности данный факт не меняют, но Марат никогда не думал о самоубийстве. Поэтому, когда он проходит по самому высокому мосту в городе и видит человека на его краю приходит в ужас. Не сразу. Постепенно, от злой мысли «давай прыгай заебал» до панического осознания «господи чувак не делай этого». Полшага назад. Неуверенные два вперед.
– Эй, парень. – Он говорит то же самое, что ему говорили десять минут назад. Только им тогда было весело, а у Марата сейчас голос подрагивает от страха. Все-таки он все еще остается человеком, который ни разу не видел смерти и видеть ему этого не хочется. В голове ярко вспыхивают картинки утопленников – сине-зеленые разбухшие тела – и к лицу приливает кровь, а в глотке застревает тошнотный комок.
– Эй. Сигареты не найдется? – Он просто на автомате повторяет ту же сцену, в которой учувствовал десять минут назад. Он пытается, действительно надеясь заполучить хоть немного внимания. Он надеется, что у него будет пара сигарет и они выкурят их, обсудив, какая же жизнь все-таки дерьмовая штука. Жаль, что он уже отдал ту пачку сигарет, ведь если бы оставил, то него осталось бы целых две сигареты. Им бы хватило до утра.
Больше не получается сказать ни слова, потому что комок перекрывает глотку. Дышать не получается тоже, только медленно тянуть тень к тени этого безмозглого, который решил выйти из этой жизни так просто. Разве так можно вообще?
Конечно же да, но Марат никогда не поймет.
время лечит, но не печень
Сообщений 1 страница 4 из 4
Поделиться12023-03-27 06:42:21
- не смог быть вежливым, смог быть не живым
- Сообщений: 1061
- Уважение: +0
Поделиться22023-03-27 06:42:31
- не смог быть вежливым, смог быть не живым
- Сообщений: 1061
- Уважение: +0
Богдан все еще сидит в приемном отделении местной больницы. Напротив пожилая женщина сосредоточенно разгадывает кроссворд. Взгляд Богдана безжизненный и опустошенный. Он смотрит на ее ужасные старческие ноги с гнилыми ногтями. Видит каждый волосок на дряблом теле. Ее грубые, толстые пальцы шумно перелистывают газету. Она замечает его взгляд и машет рукой. — Как ты, парень? Она встает и томно шагает к нему, садится рядом. — Какой то ты бледный, может тебе воды принести? Богдан качает головой. Он ничего не говорит. Не может выдавить из себя ни слова. Он смотрит на часы, потом на дверь хирургического отделения.
В голове до сих пор крутятся обрывки вчерашнего вечера. Визг колесных шин и глухой удар прочно отпечатались в подсознании. Стоит только закрыть глаза и Богдан вновь переносится на место тех ужасных событий. Картинки всплывают перед глазами и быстро сменяют одну на другую. Он помнит все, от криков толпы до сирен скорой помощи. Помнит как дрожали его руки, как слова застревали в горле. Он сидел на коленях, держал ее голову и умолял не отключаться.
В коридор выходит врач и Богдан тут же подрывается с места. Он окликивает и спешно направляется к нему, расталкивая остальной персонал. — Как она? Врач отводит Богдана в сторону, сообщает что самое страшное уже позади, что поводов для беспокойств больше нет, но в палату нельзя. Никаких встреч, никаких разговоров. Пока не окрепнет.
Впервые за столь долгое время Богдан ощутил себя ничтожным. Вина за случившееся окутала его с ног до головы и пожирала сильнее с каждым прожитым часом. Все к чему бы он не прикоснулся рассыпалось на куски.
В первые часы произошедшего он еще кое-как осознавал свои эмоции. Мог различить злость и сожаление. Сейчас же под действием алкоголя все перемешалось в непонятный запутанный клубок. И даже если бы перед ним разложили таблички с названием всех эмоций которые существуют, он все равно бы не смог выбрать ту, которая точно описала бы его душевное состояние.
Богдан бездумно шагает в полумраке тускло освещенных улиц. Он идет покачиваясь из стороны в сторону еле волоча ноги, изредка останавливаясь, чтобы сделать несколько глотков отвратного пойла, которое купил по дороге. Он не спал уже вторые сутки, и усталость окутывала его тело подобно теплому одеялу. Холодный порывистый ветер бил в лицо, но Богдан продолжал свое путешествие в никуда. И хоть алкоголь заглушил эмоции, щемящая боль в области сердца осталась. Он шел и думал как было бы здорово, если бы он мог повернуть время вспять и все исправить. А что теперь? Как смотреть ей в глаза, как просить прощения, если точно знаешь, что она даже говорить с тобой не станет.
Богдан вышел к мосту, подошел к ограде и облокотился. Сначала он просто смотрел на блики воды, что отражались от света уличных фонарей. Он крутил бутылку в руках, ковырял наклейку, и в какой то момент холодное стекло выскользнуло из его рук и полетело вниз. Во мрак речной воды. Богдан пристально следил как бутылка падает и погружается в неизвестность. Он представлял себя на ее месте. Как он растворяется в черных речных водах. А что если..?
Он берет телефон. Его руки замерзли и сенсор смартфона практически не реагирует. Кое-как набирает сообщение, но отправить не может. Он все еще в чс. За то, что забыл позвонить. За то, что в очередной раз пропал. Он открывает приложение банка, оформляет перевод. Всего сорок тысяч, это все что у него осталось на данный момент. Он смотрит в окно комментария, несколько раз набирает текст и тут же стирает, оставив короткое: «мне очень жаль».
Богдан убирает телефон, перелезает через ограду и завороженно смотрит вниз, в пучину черной воды. Он представляет как она обволакивает его тело унося все печали и тревоги.
Он настолько погружен в свои мысли, что не замечает, как его кто-то зовет.
– Эй. Сигареты не найдется?
— Я не курю, — все так же не отрываясь от воды произносит Богдан.
Поделиться32023-03-27 06:42:42
- не смог быть вежливым, смог быть не живым
- Сообщений: 1061
- Уважение: +0
Слова звучат как приговор.
Я не курю. Марат тоже говорил когда-то, что не курит. Его за это стебали, били, разочарованно фырчали, но ни разу – не хвалили. Может поэтому он и начал курить: не от желания познать таинство крутых взрослых, а от желания больше не слышать стеба, не чувствовать кулаков, не видеть разочарование в лицах. Теперь это дурная привычка пустила корни глубоко в его душу, и он самозабвенно обсасывает одну сигарету за другой. Теперь-то он знает, что когда у тебя спрашивают сигарету – это на самом не всегда про сигареты.
Марат подходит чуть ближе, держа свою тень в миллиметре от чужой. Еще никогда до этого он не был так сосредоточен. Шаг. Еще один. Он шаркает подошвой по разбитому в трещины асфальту (нога от страха стала тяжелее втрое) и замирает, всматриваясь в спину. Его пугает каждое отклонение силуэта в сторону, ему страшно моргнуть и больше не увидеть этой спины. Черт возьми, ему еще никогда до этого не было так страшно.
– Стоять там не самая лучшая идея.
Словно человек, стоящий там этого не понимает. Словно он держит его за какого-то придурка. На самом деле – держит. Только последние мудаки поступают так – прыгают, вешаются, пьют всякую дрянь. Таких людей ты потом больше не видишь. Таким людям ты больше не можешь сказать, какие же они крутые и как же ты рад быть знакомым с ними. Всего одно действие уничтожает человеческую жизнь – очень легко и просто, для этого не нужен нож или ствол – оставляя других в неведенье причин этого поступка. Конченого поступка.
Марат походит очень близко, упираясь животом в ограждение. Этот парень даже не обращает на него внимание и это пугает до чертиков. Когда-то давно на уроках БЖД учитель рассказывал, что самоубийц нужно любыми способами вывести на разговор, завладеть их вниманием и помочь. Тогда в девять лет Марат думал, что это проще пареной репы, но сейчас думает, что это невозможно. Он просто обхватывает человека за плечи, прижимаясь животом к ограждению и мертвой хваткой цепляет своей тенью его.
– Может быть тогда ты пьешь? Я угощаю.
От него разило спиртным уже за шага три, а сейчас запах бьет по ноздрям и Марату кружит голову. Он не очень любит пить, он совсем не умеет пить, но если это поможет, то пошли. По паре бутылок пива, которое неприятно горчит на самом корне языка, или по паре стопок чего-то покрепче. Тогда после Марат пойдет домой с чувством выполненного социального долга, а он – может пойти прыгать. Марат об этом уже все равно не узнает.
– Давай, перелезай обратно.
У Марата на самом деле четкий план. Надежный, как швейцарские часы. Его тень, телефон и номер ментов. Они, конечно, могут сказать, что без тела нет и дела, но тогда у него еще как минимум три номера (скорая, пожарники, мчс), куда он позвонит, а потом перейдет в личные контакты и как минимум один человек ему никогда не откажет. Да Господи, он будет звонить до самого утра в каждую инстанцию, чтобы только решить эту проблему. У него на это 85% зарядки, вся ночь и интернет с номерами всех социальных образований. Страховые, доставка пиццы, банки…
Иногда его упорству можно позавидовать.
Поделиться42023-03-27 06:42:52
- не смог быть вежливым, смог быть не живым
- Сообщений: 1061
- Уважение: +0
Богдан не любил самокопание. Не любил ворошить прошлое, не любил застревать в моментах. Он отчаянно верил что на все воля Божья и вопросами бытия себя никогда не терзал. До определенного момента. После знакомства с Таней в его жизни многое поменялось. Он часто представлял себе как люди вокруг него будут стареть и умирать, а он раз за разом будет переживать очередную утрату.
Дар или проклятие? Богдан старался не думать об этом. Старался гнать мрачные мысли из головы, но они все равно настигали его по ночам. В какой-то момент он осознал что боится потерять себя. Боится однажды проснуться и не увидеть былого блеска в глазах, потерять тягу к жизни. По его мнению все это было куда страшнее, чем испытать физическую боль. Страшнее, чем просто умереть. Смерти, как таковой, Богдан никогда не боялся. Он каждый раз услужливо впускал ее в свой дом, а она каждый раз уходила с пустыми руками.
Так уж вышло что детский дом научил Богдана ненавидеть слабость других и не позволять ее себе. Это было единственное чувство, которое он отчаянно старался держать под контролем. Даже сейчас когда его обнаружили уязвленным и разбитым он не мог позволить себя раскрыть. Он обернулся. — Стой где стоишь. А лучше иди куда шел. Конечно же его не послушали. Его никогда не слушали.
Появление чужака заставило Богдана врасплох. Он закрыл глаза и глубоко вдохнул. Будучи человеком весьма религиозным, появление незнакомца Богдан расценил как знак свыше. На все воля Божья. Если бы Джамал хотел чтобы черные воды поглотили его подданного то вряд ли бы позволил кому-нибудь это остановить. По крайней мере Богдан в это верил.
– Стоять там не самая лучшая идея.
Да что ты говоришь, умник? Богдан приподнял бровь но ничего не ответил. Даже если бы он сейчас прыгнул ничего бы не поменялось. Он знал о своем бессмертии, знал что очередная попытка ничего не изменит. Он умирал и воскресал вновь. Раз за разом.
— Решил в героя сыграть? Что ж, ладно, вот только руки убери.
Богдан небрежно повел плечами, пытаясь скинуть руки незнакомца, но у него не вышло. Ни с первого, ни со второго раза. Его тело было сковано и он не понимал почему. Он всячески пытался пошевелиться, но как оказалось это было практически невозможно. На долю секунды ему удалось противостоять неведанной силе. Он с трудом повернул голову чтобы хотя бы боковым зрением увидеть парня. — Это что за хуйня? Это ТЫ делаешь? Богдан возмущенно перешел на крик, когда все его усилия канули в никуда. Тело отказывалось слушаться, Богдан ощутил себя в ловушке.
– Может быть тогда ты пьешь? Я угощаю.
Богдан нахмурился. Его еще никогда не спасали и подобное проявление альтруизма было сложно оценить. Да и зачем. Вообразил себя героем из комиксов?
— Ладно, давай, только выключи эту херню, — заныл Бессмертный и ощутил на себе взгляд полный недоверия. — Если бы я хотел прыгнуть, уже прыгнул бы. Так что давай, вырубай шарманку.
Когда контроль ослаб Богдан пошатнулся. Ему повезло что он вовремя вцепился замерзшими пальцами в ограду. Его тело ныло от напряжения и все еще плохо слушалось из-за нескольких бутылок рома. С трудом и пьяной грацией он перелез через ограждение. Богдан растирал замершие руки, пытаясь согреть их своим дыханием. Он посмотрел на своего «спасителя» и махнул ему рукой, — Ладно, бывай.
Богдан двинулся прочь с места, засунув руки в карманы брюк.
