Над Инадзумой снова повисла гнетущая атмосфера: сильный порывистый ветер сносит все на своем пути, поднимает пыль, срывает вывески, безжалостно обдирает некогда цветущие деревья, лишая их последних лепестков. Громогласные раскаты грома хаотично содрогают землю под ногами, а нескончаемый проливной дождь не позволяет видеть дальше собственного носа.

Итто давно уже перестал считать бесчисленные дни своего заточения в этом проклятом городе. Он не помнил что произошло и как он оказался в ловушке. Куда бы он не шел, чтобы он не делал — ему не скрыться от вездесущей воли Великого Сегуна. Лишь непоколебимая тяга к жизни заставляла его раз за разом продолжать этот путь полный тоски и одиночества, пытаясь найти хоть кого-то под этим непрерывным грозовым ливнем. Скитаясь по опустелым улицам, он ощущал, как сходит с ума. Изоляция от общества, которой он так боялся, настигла его разум. Он прочувствовал все то от чего так долго бежал; тревога сменилась отчаяньем, и он готов был признать поражение, упасть на колени и просить о пощаде.

Он поднимает голову к небу и закрывает глаза.

Так больше не может продолжаться, пусть это закончится прямо здесь и сейчас.

Вот только…

Едва уловимые отголоски знакомого голоса взывают к нему, но тут же теряются в раскатах грома и шуме дождя. Быть может это еще не конец? Надежда вспыхивает мгновенно, но мощный удар молнии пронзает промокшее тело. И его снова окутывает тьма.

Когда он открывает глаза, буря уже стихла и мир выглядит иначе: чистое безоблачное небо, легкий летний ветерок и теплые лучи солнца. Он поднимается с земли, отряхивается и поправляет волосы, попутно оглядываясь по сторонам — чувствует чье-то присутствие, но оно не кажется ему враждебным.

— Покажись! — Требует О́ни.

Легкое прикосновение к плечу, словно дуновение ветра и Итто резко оборачивается. Беглым взглядом окидывает подножие горы и лишь вдали замечает размытые очертания.

— Тэнгу! Призрачный силуэт словно туманная дымка — он ускользает, а при приближении мгновенно растворяется в воздухе.

— Коварная тэнгу! Зачем ты прячешься, Кудзё-трусиха? — Он преследует ее, не замечая ничего вокруг, все его внимание приковано к ней. Однако поспеть за быстрой проворной тэнгу, ему не удается: кто-то врезается в него, и он теряет ее из виду. Слепо следуя за ней, он не заметил, как оказался в городе, а ночь сменила день. Теперь ему ничего не остается кроме как шагать по улице, настороженно оглядываясь по сторонам.

Странное чувство — это все это уже происходило с ним ранее: безликая снующая туда-сюда толпа горожан, что жужжит подобно рою цикад и усыпанная лепестками сакуры небольшая аллея. Улицы утопают в мягком свете уличных фонарей, смех детворы и беспечные улыбки на лицах взрослых. Он пытается заговорить с прохожими, но для них он словно не существует, они проходят мимо, не обращая на него никакого внимания. Его привлекает шум возле ремённой: вокруг толпа зевак, они что-то кричат, машут руками, шепчутся и хихикают. Итто не терпится посмотреть, что же там происходит, и он, преисполненный энтузиазмом расталкивает толпу, попутно извиняясь перед теми, кого задел.

В толпе он замечает Синобу, кричит ей и машет рукой, однако она, как и все остальные, его не замечает. Он подходит ближе, слышит ее разговор с Мамору и хмурит брови.

— Его нужно немедленно остановить, это может плохо закончится, — взволнованно расталкивая людей Синобу пробирается в гущу событий. Итто следует за ней, пытаясь понять, что же тут все-таки происходит.

Он замирает, когда видит себя со стороны. Себя и… коварную кицунэ, на лице которой проскальзывает лукавая улыбка. Итто подходит ближе к своей версии себя и касается плеча, однако его рука проходит насквозь.

— Да я на раз-два тебя сделаю, вот увидишь, — с задорным смешком дразнится копия.

На мгновение ужас от увиденного сковывает все его тело, он не верит в происходящее, оборачивается к Синобу и замирает: люди, находящиеся по близости, смотрят на него и, держа в руках бобы, целятся.

— Вы чего? Не надо, пожалуйста! — Итто поднимает руки вверх, показывая тем самым что он сдается, но град гороха, фасоли, сои и чечевицы все равно летят в О́ни.

Итто открывает глаза и резким движением перехватывает женскую руку, что тянется к его лбу. Перед ним та самая кицунэ из его сна: она сидит рядом и от нее исходит сладкий запах благовоний.

— Я выиграл тебя! — Итто приподнимается на локте, крепко сжимая тонкое запястье. Он тянет ее на себя, заглядывает в хитрые глаза и победоносно расплывается в самодовольной ухмылке.

— Не думала же ты, что сможешь победить Великого Аратаки Поедателя Рамэна И Укротителя Кицунэ Итто? — Он отпускает ее руку, пытается сесть, но чувствуя накатившую слабость вновь укладывается на подушку.